Такие разные мы
Nov. 14th, 2006 11:05 am![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png)
Мы идем гуськом. Сто метров, двести… Здесь одна дорога к метро, и топать нам бок о бок, пока на горизонте не забрезжит буква "М".
Задний смотрит в затылок впереди идущего. Можно рассматривать другие части тела и комплектацию объекта, что я и делаю.
У нее приталенная розовая курточка, не скрывающая длины стройных ног. Я в своем темном до пят пальто с надвинутым капюшоном похожа на члена инквизиторской бригады.
У нее розовая, в тон курточке, сумочка, вмещающая губную помаду, проездной и - наверняка - супертонкий телефон со стразами. Мой нагруженный барахлом рюкзак хлопает меня по спине в такт шагам, из его бокового кармана торчит антенна четырехлетнего самсунга с расколотым экраном (в ту зиму мы хорошо покатались на коньках).
Ее светлые волосы уложены в гладкую прическу, где волосок лежит к волоску, словно их приклеили "супермоментом". Мой пучок, наэлектризованный трением о шерстяной капюшон, напоминает дикобраза в момент атаки.
Ее походка изящна и легка. Еще вчера она помахивала красной лентой, выписывающей в ее гибких руках кольца и спирали. Под ее стопой не прогибается подтаявший ледок на луже. Каждый мой шаг отдается в асфальте сдержанным стоном последнего. Десять лет назад я шлепала босыми пятками о татами и с диким криком лупила подрагивающий мешок с песком. Из-под моих каблуков летят искры.
Плавно изгибаясь тонкими плечами, она играючи скользит в толпе, как рыбка среди водорослей. Наклонив голову вперед, я прорубаю себе дорогу, не обращая внимания на возмущение встречных.
Все-таки, жизнь чертовски несправедлива!
Бедную девочку вечером ждут изматывающая двухчасовая тренировка в прохладном зале и сто граммов безвкусного низкокалорийного йогурта. Я навалю себе печеной картошки со сливочным маслом, поджаренных с чесноком и соевым соусом куриных крылышек и, похрустывая в промежутках маринованными огурцами, буду читать Белянина и листать френдленту. И до утра не вспомню об обезжиренном теле в розовой курточке.
Задний смотрит в затылок впереди идущего. Можно рассматривать другие части тела и комплектацию объекта, что я и делаю.
У нее приталенная розовая курточка, не скрывающая длины стройных ног. Я в своем темном до пят пальто с надвинутым капюшоном похожа на члена инквизиторской бригады.
У нее розовая, в тон курточке, сумочка, вмещающая губную помаду, проездной и - наверняка - супертонкий телефон со стразами. Мой нагруженный барахлом рюкзак хлопает меня по спине в такт шагам, из его бокового кармана торчит антенна четырехлетнего самсунга с расколотым экраном (в ту зиму мы хорошо покатались на коньках).
Ее светлые волосы уложены в гладкую прическу, где волосок лежит к волоску, словно их приклеили "супермоментом". Мой пучок, наэлектризованный трением о шерстяной капюшон, напоминает дикобраза в момент атаки.
Ее походка изящна и легка. Еще вчера она помахивала красной лентой, выписывающей в ее гибких руках кольца и спирали. Под ее стопой не прогибается подтаявший ледок на луже. Каждый мой шаг отдается в асфальте сдержанным стоном последнего. Десять лет назад я шлепала босыми пятками о татами и с диким криком лупила подрагивающий мешок с песком. Из-под моих каблуков летят искры.
Плавно изгибаясь тонкими плечами, она играючи скользит в толпе, как рыбка среди водорослей. Наклонив голову вперед, я прорубаю себе дорогу, не обращая внимания на возмущение встречных.
Все-таки, жизнь чертовски несправедлива!
Бедную девочку вечером ждут изматывающая двухчасовая тренировка в прохладном зале и сто граммов безвкусного низкокалорийного йогурта. Я навалю себе печеной картошки со сливочным маслом, поджаренных с чесноком и соевым соусом куриных крылышек и, похрустывая в промежутках маринованными огурцами, буду читать Белянина и листать френдленту. И до утра не вспомню об обезжиренном теле в розовой курточке.